Молитвы. Всенощное бдение Творение Софрония, патриарха Иерусалимскаго

Глава третья Меню (расписание еды) на веки веков{8} (Левит, XI) В старину поп имел гораздо больше власти. Было время (и как раз это время описывается в библии), когда поп (жрец, священник, особенно старший священник, первосвященник) обладал полнотой власти, мог издавать

Поздравляю всех с продолжающимся праздником Рождества Христова! Именно продолжающегося, ведь попразднество этого праздника длиться целых семь дней, которых едва-едва хватает, чтобы прочувствовать это торжество. Но напишу я, пожалуй, не про это.

Множество молитв заканчиваются на такие слова: «И ныне, и присно, и во веки веков. Аминь». Мы так часто слышим их в молитвах, что воспринимаются они как хвостик, без которого нельзя, хотя и не понятно почему. Поделюсь своим восприятием данных слов, и своим молитвенным переживанием, при их звучании.

«Ныне» знаменует наш век, на который нам выпало жить. В смысле не всем людям, а конкретно мне, конкретно ныне живущим. И в это самое нынешнее время мы хотим славить Бога, благословлять и молить Его о Его милости.

Кстати, частые повторения «Его» в молитвах, особенно в псалмах, не случайны. Ведь приговаривая к каждому слову местоимение»Его» мы обозначаем, что предмет, о котором говориться (в нашем случае «милость») исходит лично от Него. И никакой «милости» самой по себе, без Бога - нет, и быть не может. Милость только Его, и всех тех, кому Он её даровал. Вот хороший пример, который намного лучше воспринимается, если брать во внимание написанное выше: «Милость же Господня от века и до века на боящихся Его, и правда Его на сынех сынов, хранящих завет Его, и помнящих заповеди Его творити я» (Пс. 102, 17-18).

Пойдем дальше. «Присно» можно понимать как время, которое было до нашей жизни, и которое наступит после нашей смерти. Ведь с нашей смертью все продолжает быть, как и было до нас. Указывая на время, которое было до нас, мы как бы подтверждаем, что мы присоединяемся к славословию тех людей, которые хвалили Бога до нашей жизни и соответственно будем согласны с теми, кто будет продолжать это дело после нас. Более того, время «присно» заключает в себе даже жизнь тех, кто после смерти пребывает в Раю или Аду.

Но как мы знаем, Рай и Ад будут не вечно, этим обителям душ человеческих придет конец. И даже само время перестанет существовать. И потому следует указать и на следующее время - «веки веков», которые можно понимать как «время», а точнее, вечность, которая наступит после Конца мира, в начале Царства Небесного. Но так как мы не знаем, сколько именно это веков, то говорим «во веки веков». Если посмотреть на старые молитвы, то в некоторых молитвах написано просто «во веки. Аминь». Видимо с какого-то времени Святые Отцы разглядели в этом какую-то конечность, ибо «во веки» можно понимать как время, которое может закончиться через N-ое количество веков. Но так как целью стоит указать не время, а вечность, то и решили добавить еще раз слово «век» во множественном числе. То есть это можно понимать как «и во много много веков». Между прочим к этому приему прибегал сам Христос, указывая прощать брата до седмижды семидесяти раз. И потому стали добавлять «во веки веков», указывая, что веков будет множество, тысячи тысячи. После Второго Пришествия Христова, после Страшного Суда, наступит новый век. И этот век будет не частью чего-то, но целым, которое будет включать в себя части, самой вечностью. Даже слово «вечность» наверняка недостаточно, чтобы описать будущий век. Но не будем всуе философствовать и пойдем дальше.

Если сказать кратно, то «ныне» значит «во время моей жизни», «присно» значит «от создания мира до его конца», а «во веки веков» значит «и в будущем веке».

Разобрались. Но причем тут молитва? Произнося конец любой молитвы мы хотим её, естественно красиво и правильно закончить. И потому последние слова являются всегда завершающим аккордом нашей песни души. И этот аккорд хочется сделать как бы заправкой или приправой, к блюду нашей молитвы, которое мы преподносим Богу. Я вижу в этом окончании следующий смысл.

Во время молитвы мы концентрируемся. Вспоминаем о благодеяниях Богу к нам, думаем о просьбах, скорбим и просим прощения за наши грехи. Каждый сознательный христианин знает насколько это утомительно. И потому, в конце молитвы хочется немного расслабиться, посмотреть на все со стороны. И слова о времени, точнее о его начале без конца приводит нас в исходную точку, с которой мы начинали молитву - к созерцанию. И не просто к созерцанию, а к созерцанию во времени. Мы видим Адама и Еву, их жизнь и падение. Мы видим испытания и радости еврейского народа. Мы наблюдаем за их пленением, освобождением. Мы видим Рождение и Смерть Христа, Его Воскресение и Его заветы. Мы видим нашу жизнь, и даже предвосхищаем будущее. Мы точка в контексте времени. И это помогает нам успокоиться. Отвлечься от своей боли, заботы, нужды. Мы смотрим в вечность как в нечто завораживающее, словно миллиарды звезд на ночном небе. И тем самым пытаемся заглянуть в наше будущее в грядущем веке Царства Божьего. И это созерцание помогает нам найти себя. Найти не суетливого и грешного человека, а того, кто действительно готов оставить все на свете и последовать за Богом.

Желание быть причастником Царства Небесного. Вот это чувство, которое испытываю я в конце каждой своей молитвы.

Слава Отцу, и Сыну, и Святому, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Лариска проспала! Такого с ней давно уже не случалось, и надо же было случиться именно сегодня! Будильник добросовестно зазвонил в положенное время, Лариска, как всегда, нажала кнопку, отключив звонок, но вместо того, чтобы быстренько выбраться из-под одеяла и бежать в ванную, она повернулась на другой бок и снова уснула. Всё это вспомнилось ей позднее, когда она сидела рядом с водителем на переднем сиденье такси, то и дело беспокойно поглядывая на часы. А в тот момент, когда умолк будильник, она абсолютно органично вернулась в свой сон, в котором доказывала своему начальнику Виктору Петровичу Серёгину, что проект Юрки Летунова категорически не отвечает требованиям заказчиков и, кроме того, значительно дороже согласованной стоимости. Виктор Петрович вёл себя как-то странно, молча улыбался, смотрел куда-то в сторону, а потом вдруг подхватил Лариску и закружил в вальсе. И тут Лариска вспомнила, что вчера они всем коллективом провожали Виктора Петровича на пенсию, и сегодня генеральный директор компании «Дизайн-проект» должен представить нового начальника отдела проектирования. От этой мысли Лариска вздрогнула и проснулась.

… И всё равно она опоздала. В конференц-зале стояла напряжённая тишина, в которой отчётливо звучал чуть глуховатый голос генерального. Секретарша укоризненно посмотрела на Лариску и только покачала головой, когда она, затаив дыхание и как будто даже став меньше ростом, на цыпочках и не глядя по сторонам, стала пробираться к свободному стулу. Со вздохом облегчения плюхнувшись на него, Лариска осторожно огляделась по сторонам. Ну, конечно, весь коллектив в полном составе! Виктор Петрович при всей своей демократичности в общении с коллегами, был требовательным в вопросах дисциплины. Был… А как всё будет теперь?

На лицах сотрудников отдела проектирования читался интерес, взгляды всех были прикованы к небольшому возвышению, на котором за столом сидели несколько человек. И один из них почему-то смотрел на Лариску. Ещё не глядя в его сторону, Лариска почувствовала этот взгляд, и ей стало как-то тревожно. В сознание сквозь волнение пробился голос генерального:

- … Итак, разрешите представить вам нового начальника отдела проектирования: Гранин Олег Васильевич!

Лариска чуть не подпрыгнула на стуле и с ужасом уставилась на сидевшего рядом с генеральным человека. «Этого не может быть!» – мысленно воскликнула она.

Но насмешливый взгляд ярко-синих глаз утверждал обратное. Впрочем, это продолжалось не дольше секунды. Олег отвёл взгляд и начал говорить. Лариска попыталась придать своему лицу подобающее ситуации выражение внимания и интереса, а в душе у неё в это время бушевал ураган, мысли разбегались и никак не хотели собираться в кучку. Одно только было ясно: это он, Олег Гранин, от которого она, Лариска, уехала прошлым летом, не оставив ни адреса, ни номера телефона, и которого весь прошедший год старалась забыть.

- … Ну, вот, пожалуй, и всё обо мне, - закончил свою краткую речь Олег, и с улыбкой добавил, - я думаю, мы сработаемся…

А вы женаты? – раздался нахальный женский голос.

По залу прокатился смешок. «Верка в своём репертуаре!» - подумала Лариска, но в следующее мгновение сердце у неё в груди громко ёкнуло и чуть не остановилось, потому что Олег улыбнулся и непринуждённо ответил нахалке:

Да, я женат.

«И чего ты от него хотела услышать? - мысленно выговаривала себе Лариска, сидя за столом в своём кабинете и отрешённо глядя в окно. – Его спросили - он ответил. И разве он виноват, что ты не удосужилась его спросить об этом год назад!»

В обеденный перерыв за столиком кафе только и разговоров было, что о новом боссе.

Ну почему все нормальные мужики уже женаты? – драматически вопрошала Верка, страдальчески сложив свои подрисованные бровки домиком.

Вопрос был чисто риторический и никто не счёл необходимым ей на него отвечать. Всем не терпелось обсудить более конкретные вопросы.

Странно всё-таки: бросил всё в Москве и зачем-то приехал сюда… - задумчиво сказала Оксанка, осторожно нацепив на вилку кусочек огурца из салата и мысленно высчитывая количество калорий в нём.

Натворил, наверное, чего-нибудь, вот его к нам сюда, на периферию, и отправили! – авторитетно заявила Юлька.

А какие у него глаза!

Все одобрительно закивали головами. Это был тот редкий случай единодушия, когда никому не хотелось спорить.

После обеда к Лариске в кабинет ввалился Юрка Летунов со своими чертежами торгового комплекса и, как всегда, не церемонясь, заявил:

Лорка, выручай! Заказчики требуют завтра представить им точную смету затрат, я один не успею!

Лариска с тоской посмотрела на свой неоконченный макет оздоровительного центра и, обречённо вздохнув, достала из стола калькулятор.

Она любила свою работу. И некоторые, Юрка, в частности, беззастенчиво этим пользовались. При всей своей талантливости он ужасно не любил делать рутинную часть работы, и старался, по возможности, «загрузить» ею кого-нибудь другого. Вот как сейчас, например, Лариску этими расчётами.

… Они провозились до позднего вечера. Благо, что лето на дворе и темнеет поздно. Но Юрка, как истинный джентльмен, проводил Лариску до самых дверей квартиры. Он был не прочь и чайку попить, но она непреклонно закрыла дверь перед самым его носом, сказав на прощание:

Как-нибудь в другой раз! Устала очень.

Но отдохнуть не удалось. Включив автоответчик на прослушивание сообщений, и пропустив без особого внимания как всегда эмоциональный рассказ своей приятельницы Наташки об очередной измене мужа, Лариска вдруг услышала до боли знакомый голос:

Лариса, я заеду к тебе в 11 часов.

Голос Олега она узнала бы из тысячи других голосов. Электронный будильник на столе показывал 22-55. Зная его пунктуальность, можно было не сомневаться, что встречи не избежать. И совсем не было времени, чтобы привести чувства в порядок.

… Весну и лето прошлого года Лариска помнила до мельчайших подробностей. Защита диплома на «отлично» и победа в конкурсе студенческих проектов не стали для Лариски неожиданностью. Она была прирождённым архитектором. Все её проекты отличались самобытностью и оригинальностью, чувством стиля и функциональностью. Блестяще защитив свой проект в Москве, она вместе с первой премией получила предложение от солидной архитектурно-проектной компании. Вот здесь-то они с Олегом и познакомились.

Это была любовь с первого взгляда, как в кино. Оба с первого момента встречи почувствовали, что знают и любят друг друга тысячу лет. Находиться рядом стало для них так же необходимо и естественно, как дышать. Их души были настроены одна на другую, они понимали друг друга с полуслова, а порой и без слов, с полувзгляда, с полужеста. Понимали и принимали всё друг в друге до мелочей. Каждую свободную минуту они посвящали друг другу, но никогда не говорили ни о прошлом, ни о будущем, до краёв наполненные ощущением настоящего. Уезжая подальше от Москвы, они бродили в окрестностях деревенек, взявшись за руки, или бежали наперегонки по лесным дорожкам, или просто лежали в траве и наблюдали за облаками.

Однажды неожиданная гроза и ливень привели их в деревенскую церквушку, старую, но не заброшенную. Службы в ней в тот час не было. Тишина и покой, какая-то отрешённость от мирской суеты и полумрак, в котором неяркими точками теплились лишь несколько свечей перед иконами.

Как зачарованные, стояли они в бледном пятне света, падавшего из залитого дождём решетчатого окна. Казалось, вот сейчас зазвучит орган и произойдёт что-то очень важное и торжественное… И это «что-то» произошло!

Согласна ли ты, взять меня, Олега Гранина, в мужья? – голос Олега заставил Лариску вернуться в реальный мир. Взгляд его глаз был, как никогда, серьёзен и нежен.

С каким-то благоговейный трепетом, не отводя взгляда от его глаз, Лариска ответила почти шепотом:

Согласна.

И, сжав покрепче его руку, в свою очередь спросила чуть громче:

Согласен ли ты, взять меня, Росову Ларису, в жёны?

Потом осторожно обнял Лариску и поцеловал. Не говоря больше ни слова, провожаемые лишь строгими взглядами святых с икон, и всё также не разнимая рук, они вышли из церквушки.

Трудно было поверить, что только несколько минут назад дождь лил, как из ведра, и солнечный свет не мог пробиться на землю сквозь плотную завесу туч. Всё в мире вдруг изменилось – небо было пронзительно голубым, и яркое солнце дробилось в дождевых каплях. Как будто мириады звёзд зажглись на ветвях деревьев и кустов. И над всем этим звёздным великолепием неправдоподобно цветная, в полнеба, возвышалась радуга.

Вот таким и запомнился тот день Лариске.

А на следующий день всё рухнуло…

Телефон зазвонил перед самым обеденным перерывом. Высокий женский голос звучал в трубке отчётливо-снисходительно:

Это Лариса?

Услышав утвердительный ответ, и не пожелав представиться, незнакомка фамильярно продолжила:

Деточка, оставь Олега в покое. Он на тебе никогда не женится. У него таких, как ты, было и ещё будет немало. Но жена у него одна, и это – я. Он тебе об этом факте своей биографии, конечно, не говорил…

Но продолжение монолога Лариска слушать не стала. Бросив трубку, она несколько секунд безучастно сидела, глядя невидящим взглядом в пространство, а потом решительным шагом вышла из кабинета. В сознании пульсировала мысль: «Только бы его не встретить!»

И они больше не виделись. До сегодняшнего дня.

Ровно в 23-00 звякнул звонок в прихожей. Вот он на пороге, такой знакомый и близкий. Но уже чужой… Вернее, всегда был чужим, это Лариске только казалось, что он родной.

Как видишь, я тебя нашёл,- сказал Олег, закрывая за собой дверь.

А зачем? – резко спросила она. – Ведь ты, кажется, женат. Кстати, а почему ты не носишь обручальное кольцо?

Она стояла, прислонившись плечом к стене прихожей, и с независимым видом сложив руки на груди.

Может быть, ты позволишь всё-таки войти в комнату? – вопросом на вопрос ответил Олег. - Нам есть о чём поговорить.

Лариска молча отступила в сторону, пропуская его, и вошла в комнату следом за ним.

А почему не носишь обручальное кольцо ты? – поинтересовался он, уютно устроившись в кресле, напротив тахты, на которую присела Лариска.

Я не замужем, - сухо ответила она, - и вообще, разговор не обо мне, а о тебе.

Разговор о нас обоих, - мягко возразил Олег, и в следующее мгновение оказался рядом с Лариской на тахте, осторожно взял её правую сопротивляющуюся руку, и надел на безымянный палец обручальное кольцо.

Ты сбежала в тот день, когда я купил это кольцо, и я знаю, почему ты это сделала. Ну, почему ты ни о чём меня не спросила?!

Понимаешь, - продолжил Олег, не выпуская её руку из своих теплых ладоней, - я не хотел ничего говорить тебе о той женщине потому, что, когда мы с тобой встретились, уже был практически разведён с ней, оставалось только забрать из суда документы о разводе… К сожалению, Катя никак не хотела смирится с этим фактом, и надеялась меня вернуть, даже ценой подлости…

Но всё это в прошлом, - со вздохом облегчения добавил Олег, - я нашёл тебя, и это самое главное. Только ты - моя жена перед Богом и людьми! И никуда ты теперь от меня не убежишь!

Последние слова он произнёс с мальчишеским задором, глаза его сияли. Притянул Лариску за руку к себе и обнял.

Ой, что это? – вдруг шутливо воскликнул он, жестом фокусника разжимая ладонь своей правой руки.

На ней лежало второе обручальное кольцо:

Ты мне поможешь? – спросил Олег, заглянув Лариске в глаза.

Дрожащими пальцами она взяла кольцо с ладони и осторожно надела на его безымянный палец.

Ну вот, - с удовлетворением сказал Олег, - теперь никто не посмеет сказать, что я не женат. Отныне и присно, и во веки веков… Аминь.

Элла Герасименко. 2008 год.